А это дорогого стоит.
То, что эти статьи —размышления появляются в печати в юбилейном для Лианы Мусатовой году, — в определенной степени, случайность. Тем не менее, нам никуда не уйти от того факта, что они все же оказываются привязанными и к "юбилейному" изданию произведений, и к самому юбилею писательницы. Поэтому, поздравляя её с этой серьезной, по-настоящему ответственной датой, я не стану впадать в эйфорию здравиц, а скажу так...
Юбилеи именно для того и придуманы, чтобы, "взойдя" на них, каждый из нас мог голгофно оглянуться на, казалось бы, непреодолимо трудный жизненный путь свой, осмысливая: кто ты и чего стоишь на этой земле; что из совершенного тобой хотелось бы оставить в памяти человеческой, а по поводу чего — сам будешь просить друзей и историю о милостивом забытье.
И пусть никогда не ощутиттяжести лети унизительной старческой немочи тот, кто юбилейной свят-вершины своей достиг трудолюбиво и достойно, как и положено человеку, который всю жизнь посвятил преданному, по-монашески бескорыстному служению своей профессии, своей мечте, своему народу!
Я не стану пересказывать сейчас житейско-творческую биографию Лианы Мусатовой. Основательнее и правдивее всех это, под настроение, конечно, сделает сама Лиана, в традиционной для таких случаев творческой "Автобиографии". Однако, пользуясь случаем, хочу сказать: у каждого писателя существует "то лучшее произведение" из всего, что им уже написано; и то "главное произведение", которое он еще только долго и мучительно вынашивает, и которое, конечно же, мечтает когда-нибудь, в конце концов, написать...
Так вот, на мой взгляд, такое, "лучшее из уже написанных" и "главное — из мечтами взлелеянных", произведение Лианой Мусатовой уже создано. Я имею в виду её документально-исторический роман "На Пришибских высотах алая роса", к созданию которого она пришла с опытом написания романа-хроники "Я, Надя Попова, из Донбасса" и документального романа "Реабилитирован посмертно", о которых тоже пойдет речь в контексте "военной прозы" писательницы.
Другое дело, что, по-настоящему творчески, талантливо выношенное, можно сказать, душевно выстраданное, произведение это, "На Пришибских высотах алая роса", на мой взгляд, пока еще не оценено по достоинству не только широким кругом читателей, но и... самим автором, самой писательницей Лианой Мусатовой.
Согласен, звучит парадоксально. Однако поверьте моему опыту: с писателями нередко случается так, что, только благодаря "взгляду со стороны" — впечатлительного читателя, доброжелательного рецензента или вдумчивого литературоведа; они вдруг открывают для самих себя ими же порожденное образное сравнение, философски взлелеянную строфу, художественный образ... Или же, как в случае с романом "На Пришибских высотах алая роса", — большое, причем не только по объему, талантливо сделанное, исторически выдержанное и востребованное произведение.
Словом, добро пожаловать в творческий мир Лианы Мусатовой, господа...
I. ПОЭЗИЯ НА АЛТАРЕ ЖИЗНИ
1
Поэзия Лианы Мусатовой — явление сугубо личностное, творящееся на грани исповеди и покаяния. И стремится в ней автор не столько к совершенству формы стиха и стиля, сколько к совершенству самопознания, к глубинам искренности, к святости помыслов, к вере в высшее — божественное и человеческое — начало.
Почти вся поэзия ее оказалась собранной в трилогию, под общим названием "В оковах бытия". Но это не просто собрание сочинений, не стихи разных лет, по временному признаку скомпонованные под тремя обложками, нет... Перед нами — три логически, философски выверенные беседы поэтессы со своими читателями и... с собой. Беседы, прямо скажем, напряженные, нервные, на грани эмоционального срыва.
При всей многосложности подходов к сотворению каждой отдельно взятой поэзии существует то общее, что единит и стихотворения внутри книги, и трилогию в целом — попытка автора доступными поэтическими средствами объяснить (раскрыть, отобразить, в образных выражениям показать) себе и всему миру: как — порой совершенно безбожно — мы с вами в этом мире живем. И почему живем именно так, а не по библейским и внутренним, нравственным заповедям? Как собираемся и как сможем жить дальше; к чему придем, до чего доведем свою душу, свое общество, свою планету?
Каких семян на ниву вечной жизни
Насеяли вы на пути своем, Что будет с миром после вашей тризны, Какой вы здесь оставили заём?
А ведь:
... У каждого из нас своя дорога И только свой уничиженья крест.
Лишь сформировав и осмыслив этот нравственно-философский стержень, мы начинаем понимать и воспринимать названия, суть и сущность каждой из книг трилогии: "Что будет потом...", "Твой крест" и "Многозначительная однозначность".
Герой Лианы Мусатовой — человек познающий, ищущий, душевно мечущийся и мучающийся. Но, пробиваясь через тернии жизненных невзгод и сомнений, он всякий раз предстает перед той простой истиной, что вся жизнь его — ни что иное, как исполнение обязанности перед Богом, как крест, который он обязан терпеливо, богобоязненно нести к высшей истине и высшему смыслу Бытия.
Сложны ли эти стихи для восприятия? Да, порой сложноваты, философски и дидактически перенасыщены; а порой — и провидчески, до мессианской поучительности, мрачноваты... Особенно усложнена — но не искусственно, апо самому первородному замыслу своему — третья книга, "Многозначительная однозначность", лирический герой которой пытается осмысливать первопричину, первоимпульс взаимосвязи Человека и Природы, микрои макромиров; стремится воспроизвести проявление чувственного, интуитивного мировосприятия и миропознания...
У Лианы Мусатовой, автора книг "День рождается из ночи", "Элизиум теней", "На алтаре жизни", "Паруса грез", уже есть свой читатель, свой поэтический голос и свой творческий мир, а значит, существуют все предпосылки для того, чтобы поэтическая трилогия ее — "В оковах бытия" — была понята и принята, была востребована именно теми людьми, коим она и творчески, и чисто по-человечески адресована[67].
... А еще поэзия Лианы Мусатовой специфична. Она сотворяется на слиянии психоанализа души человеческой и веры человека в высшее начало, в Бога, в свое идеалистическо-божественное предначертание. Само собой разумеется, поэзия эта имеет своего, именно своего, читателя, способного воспринять и критический взгляд ее автора на столь непродуманно, а порой и безбожно, устроенный мир; и почти интимную исповедальность поэтессы; и ее, далеко не всегда выдержанную в классических стихотворных канонах, задумчивую осеннюю музу.
Все её произведения, в той или иной степени, относятся к философской лирике, во многих случаях соприкасающейся с духовной поэзией. Она довольно часто обращается к библейским мотивам, к изначальной праведности человека, как творенья Божьего, пытаясь при этом понять, постичь истоки его греховности, истоки преступного безразличия к себе и окружающим, к состоянию своего духовного самосовершенствования.
В этих случаях поэтесса не стесняется резкости своего тона и суждений, как не стесняется и поучительности их. Она как бы предлагает своему читателю: "Давай поговорим о жизни, о смысле бытия, о том, почему столь нескладно и непутево всё у нас с тобой выстраивается". И тут уж, то ли читатель принимает её условия, и тогда можно считать, что разговор состоялся, то ли...
Сборник "Твой крест" является второй книгой трилогии "В оковах бытия" Лианы Мусатовой. В нём она остается верной своей исповедально-философской манере, своему жизненно-критическому постмодернизму. И по-прежнему лирический герой её стихов — человек мыслящий, глубоко религиозный, пытающийся понять смысл своего появления в этом мире, сверить свой земной путь с критериями христианской морали. А вот, насколько всё это ему, а следовательно, и автору, удаётся — тут уж судить читателю.
2
"Многозначная однозначность" — третья книга поэтической трилогии Лианы Мусатовой "В оковах бытия", две книги которой — "Что будет потом..." и "Твой крест" — уже познали свого читателя и свою творческую судьбу, завоевав автору признание человека, метафорически, образно мыслящего, умеющего отмечать философию бытия во всех ее и возвышенных, и низменно бытовых проявлениях.
Лиана уже давно сформировала свого — именно своего, способного понимать и воспринимать именно такую поэзию, — читателя, на полках котрого, кроме уже названных двух томов трилогии, бредят вечностью ее сборники "День рождается из ночи", "Элизиум теней", "На алтаре жизни", "Паруса грез", "Валентина", "Уроки времени", "Строгое лицо войны". Каждый из этих сборников приоткрывал для творческого, душевного соприкосновения какую-то новую грань поэтического видения и философского мировосприятия Лианы Мусатовой, еще одним штрихом дополняя палитру и образного "иконостаса" стихотворений, и внутреннего мира их автора.
Тепер, ознакомившись с заключительным томом трилогии "В оковах бытия", читатель получает более или менее целостное представление о гранях духовно-философской и житейско-бытовой лирики поэтессы, а значит, — возможность стать сотворцом ее произведений, сопереживая с ней все те радости и боли, которые, собственно, и побудили Лиану Мусатову взяться за перо. Так, пусть же это единение души и духа не будет омрачено читательским разочарованием[68].
II. ВОЗРОЖДАЯ СВЯЗЬ МИРОВ
1
Так уж сложилась творческая судьба Лианы Мусатовой, что к своему первому роману, сотканному из причудливых узоров фэнтэзи и историко-философских экскурсов в оккультный мир современной египтологии, она шла через такие же информационно и философски насыщенные сборники поэзии: "День рождается из ночи", "Элизиум теней", "На алтаре жизни", "Твой крест", "Уроки времени", "Многозначная однозначность"; а еще — через познание бытия не только в его сугубо житейской мудрости, но и в мудрости цивилизационной, красноречиво засвидетельствованной дипломами самой писательницы о высшем техническом, историческом и философском образованиях.
Как вы понимаете, я не случайно акцентирую внимание на уровне литературной и интеллектуальной подготовленности автора.