У нее, как у всех девчонок, был острый глаз на одежду, и наблюдательность Хетти обернулась против него. Том бы не прочь сделать то же самое, но оказалось, что он довольно смутно помнит внешний вид людей из сада, хотя они явно одевались не так, как он сам или тетя с дядей. "Старомодный" — вот единственное слово, что пришло ему на ум. К примеру, горничная Сюзанна и тетушка Хетти носили длинные юбки до полу.
Естественно, если Хетти все-таки привидение, одежда и должна быть старомодной. Чтобы ей это доказать, надо точно выяснить, когда носили такую одежду, и тем самым определить возраст самой Хетти.
Он знал, где искать нужную информацию. На кухонной полке, среди тетиных поваренных книг, рядом со знаменитой книгой миссис Битон о ведении домашнего хозяйства он видел толстый том с заманчивым названием "Ответы на любые вопросы". Тетя ушла за покупками, можно незаметно встать с постели и позаимствовать книгу.
Том поискал в оглавлении раздел "Одежда". Вот бы найти "Фасоны Одежды в Прошлом", но ничего такого не было, ни Фасонов, ни Прошлого, обнаружились только "В Просторном Теплее, чем в Тесном" и "Жаропрочная Одежда". Интересно, конечно, но ему-то нужна история моды! Разочарование было сильным — как будто его пригласили в гости на праздник, а когда он постучал в дверь, оказалось, что дома никого нет.
Прежде чем захлопнуть книгу, Том на всякий случай ее полистал — вдруг что полезное отыщется. Под галантным заголовком "Их добродетель похоронена вместе с ними" нашелся список правителей Англии с Нормандского завоевания до наших дней. Том вспомнил, что Хетти однажды упомянула, кто правит в Англии. Они разглядывали стопку книг в котельной, и сверху лежала Библия. "Авель верит, что Библия выше всех книг, — заметила Хетти, — как королева выше всех людей в Англии". Значит, Хетти жила не при короле, а при королеве. Том сверился со списком — королев было очень мало. Возможности сокращались: конечно же, Хетти не могла жить в двенадцатом, тринадцатом, четырнадцатом или пятнадцатом веках — согласно "Ответам на любые вопросы" тогда вообще не было королев. По той же причине не годились почти весь семнадцатый и большая часть восемнадцатого века. Оставалось немножко семнадцатого и восемнадцатого, шестнадцатый и девятнадцатый.
Том вернул книгу на место и в следующий раз, когда представился случай, пошарил вокруг в поисках других книг с нужной информацией. В дядиной и тетиной спальне, в специальном застекленном шкафу с дядиной стороны кровати, обнаружилась полная Британская энциклопедия.
Том поискал "Одежду", там было написано "Смотри Костюм", так он и поступил. Многочисленные страницы мелкого шрифта в две колонки его немного обескуражили. Он обратился к иллюстрациям, но нигде не нашел ничего похожего на то, что носили люди в саду.
Однако на старых картинках он заметил одну странность. Мужчины были одеты по-разному, но брюк ни на ком не было, первая пара брюк появилась на французском моднике в ранневикторианский период. Но Том точно помнил — и мужчины, и мальчики в его саду носили брюки, все, кроме Эдгара, он иногда надевал бриджи с шерстяными гольфами.
Почуяв след, Том нашел статью про брюки. Иллюстраций там не было, но текст был короткий. Начинался он, дабы исключить любое непонимание, с определения брюк: "вид мужской одежды, покрывающей каждую ногу отдельно от талии до ступни". Том не мог с этим не согласиться и продолжил чтение. Оказалось, брюки стали носить в начале девятнадцатого века, герцог Веллингтон произвел сенсацию, впервые появившись в брюках. Статья заканчивалась словами: "Брюки вызвали сильный протест среди духовенства и в университетах. (Смотри Костюм)".
Том решил, что теперь у него хватает информации и пора делать выводы. "Хетти жила, когда уже носили брюки, то есть не раньше девятнадцатого века, когда они вошли в моду. Очень хорошо". Он припомнил "Ответы на любые вопросы": "В девятнадцатом веке в Англии была королева — королева Виктория, которая правила с 1837 но 1901 год. Она и есть королева Хетти. К тому же французский модник в брюках принадлежал ранневикторианскому периоду. Все понятно, Хетти тоже оттуда. Этот период был больше ста лет назад, и если тогда Хетти была девочкой, то сейчас она давно должна была умереть, и в саду нет никого, кроме призраков".
Доказательства казались неопровержимыми, но Том решил их перепроверить. Он задал себе вопрос, который, несомненно, порадовал бы дядю Алана. На женщинах в саду были длинные юбки. Когда они вошли в моду?
Но тут тетя Гвен вернулась с покупками, и Том с невинным видом юркнул в постель. Он решил задать свой вопрос ей, тетя ответила не раздумывая:
— Ну, Том, длинные юбки носили всегда, до совсем недавнего времени. Наверно, до Первой мировой войны.
— А, скажем, в начале правления королевы Виктории носили длинные юбки?
— Конечно, и всю викторианскую эпоху, и после. Даже сейчас немало людей, помнящих время длинных юбок.
Тома однако не заинтересовало, когда длинные юбки вышли из моды, он был погружен в далекое прошлое. Он намеревался доказать, что Хетти принадлежит давним временам, что она просто привидение — маленькое ранневикторианское привидение. Все, что он узнал, служило этому подтверждением. Вопрос — к полному его удовлетворению — был решен. И Том выбросил это из головы.
Глава 15
ВИД СО СТЕНЫ
Следуя за историческими изысканиями и рассуждениями Тома, мы немного забежали вперед. А события в саду — с точки зрения мальчика — развивались следующим образом. К постройке дома на дереве, где они с Хетти поссорились, дети приступили совсем не сразу после истории с гусями и встречей с девочкой в трауре. На самом деле в следующий раз, придя в сад, Том решил, что потерял Хетти навсегда. В саду было совершенно пусто.
Он звал, искал во всех потайных местечках, бегал вокруг ели — ему все мерещился шорох легких ускользающих шагов с другой стороны ствола. Но если Хетти и пряталась, то куда лучше, чем раньше. Сад без нее превратился в зеленую пустыню.
За южной стеной Том заметил тонкую струйку дыма, уходящую прямо вверх. Этим тихим летним днем воздух был совершенно неподвижен. Тому пришло в голову, что Авель развел костер. Мальчик застыл перед садовой калиткой, размышляя, сумеет ли он снова сквозь нее протиснуться. Если Авель там, может, найдется какая подсказка, где искать Хетти.
Вдруг калитка распахнулась и появилась сама Хетти. Все страхи Тома мгновенно улетучились, тем более что девочка на вид была ничуть не встревожена, скорее, немного взволнована и чем-то даже довольна. Лицо ее пылало, на щеках виднелась сажа, она что-то засовывала в карман передника.
— Почему ты не отвечала? Ты меня слышала? Я сто раз тебя звал!
— Я помогала Авелю с костром.
— И нельзя было открыть калитку и пустить меня? Я тоже люблю костры.
— Этот бы тебе не понравился. Тебе бы не понравилось, что мы сожгли, — в ее голосе слышался вызов.
— И что же вы сожгли?
Она оробела, опустила глаза, но в конце концов произнесла:
— Лук и стрелы. Ох, Том, это Авель решил их сжечь!
Том промолчал, он догадался, почему Авель так решил: он всегда говорил, что от лука у Хетти будут одни неприятности, и оказался прав.
Хетти продолжала:
— Он еще заставил меня пообещать, что я не буду брать кухонные ножи, они такие острые, я могу порезаться или пораниться. И если я позволю ему сжечь лук и стрелы и пообещаю не трогать ножи, он подарит мне маленький ножик, мой собственный.
— Какой ножик?
Она вынула руку из кармана, на ладони лежал ярко-голубой дешевый перочинный ножичек с узорными узелками верности на рукоятке.
— Он купил его для Сюзанны на ярмарке, но она не взяла, потому что взять нож от возлюбленного — плохая примета. Вот Авель и отдал его мне. Правда, очень миленький? — Хетти в восторге вертела ножик.
— Открой его, — потребовал Том.
Хетти открыла нож, держа его так, чтобы Том смог рассмотреть единственное лезвие.
— Ну, — хохотнул Том, — этим ты точно не порежешься. Им только масло намазывать.
Хетти все еще любовалась узором на рукоятке ножа, однако не преминула возразить:
— Я им уже резала кое-что потверже масла, пойдем покажу.
С гордым и таинственным видом она повела его к одному из тисов — тому, что назывался Маттерхорн, — и показала вырезанные на стволе, а скорее наполовину нацарапанные, наполовину выдавленные инициалы: "X. М.".
Том гадал, что значит "М", но спрашивать не захотел. Хетти сама объяснила:
— Это значит "Хетти Мельбурн влезла на дерево". Я вырежу свои инициалы на всех тисах. Кроме Каверзы, конечно.
— Нельзя ничего вырезать на деревьях, — заявил, напустив на себя строгость, Том. — Это все равно как оставлять за собой мусор.
Хетти широко раскрыла глаза, словно никогда и не слышала о мусоре. По выражению ее лица Том понял — ей в голову не пришло, что она поступает плохо. В конце-то концов, она может разукрашивать свои собственные деревья и не рассказывая ему об этом.
— И ты опять сама на себя накличешь неприятности. Кто-нибудь увидит изрезанные стволы и сразу поймет, кого ругать. Если я захочу поставить свое клеймо на дереве — хотя, разумеется, я никогда не стану портить деревья, — то воспользуюсь секретным знаком.
И мальчик рассказал о своей эмблеме — длинном коте, который служит ему вместо подписи Том Лонг.
— Мельбурн такая глупая фамилия, — сказала Хетти с завистью.
— Остается имя. Твое имя означает "шляпа". Вот и нарисуй шляпу.
У Хетти заблестели глаза.
— Только, конечно, вырезать ничего не надо, я же тебе объяснил. А теперь, — он решительно сменил тему, — давай займемся чем-нибудь интересным.
— Ладно, — согласилась Хетти.
Они снова играли в саду, не думая о времени, словно и сад, и игры будут длиться вечно.
Увлекательнее всего, конечно, было лазить по деревьям. Хетти призналась, что никогда не забиралась на Каверзу, поэтому Том решил научить ее лазить как следует. Это оказалось нелегким делом, главным образом потому, что девочка боялась испачкать платье — если тетя заметит, наказания не избежать. Но мало-помалу она поняла, как обхватывать ствол руками и ногами и подтягиваться потихоньку. В конце концов она залезла на Каверзу, это была настоящая победа.
Они затевали новые игры. В запущенной части сада Хетти отыскала дикий ячмень и показала Тому, как, отщипнув верхушку колоска, пристроить ее в кулак вместе со стебельком.