Дінка

Валентина Осєєва

Сторінка 53 з 111

Сегодня она прочтет по букварю маленький рассказик по желанию публики, – серьезно сказала Алина, выводя за руку Анюту на середину площадки и передавая в "публику" букварь.

Анюта в чистеньком коричневом платьице и в черном гимназическом переднике, подаренном ей Алиной, выглядела настоящей гимназисткой на первом экзамене. Глаза ее испуганно смотрели на свою учительницу, щеки пылали.

Марина и Костя выбрали рассказик в четыре строчки и передали его Алине.

– Читай громко, не торопись, – строго предупредила Алина свою ученицу.

Анюта дрожащими руками поднесла к глазам букварь и по складам прочитала рассказ.

"Публика" наградила ее громкими аплодисментами. "Я куда лучше могу!" – с гордостью подумал Ленька.

– Анюта Казбекова прочтет стихотворение... – снова начала Алина, но ободренная Анюта не дала ей досказать и громко закричала:

Ну, пошел же, ради бога!

Небо, ельник и песок...

Невеселая дорога...

Она говорила бойко, весело, и аплодировали ей долго. Потом выступила Мышка.

Кто скачет, кто мчится под хладною мглой... —

начала она, и серебристый голосок ее вызвал у Леньки задумчивую, мягкую улыбку.

Но он волновался за Динку.

"Не осрамилась бы энта Макака... Ведь ей как в голову взбредет..." – с тревогой думал он, получше пристраиваясь у забора.

На крокетной площадке наступила тишина. Динка что-то шептала на ухо Алине... Ленька прислушался, но сзади него тихо прошелестела трава; мальчик оглянулся. Человек в сером костюме осторожно шел вдоль забора, пристально разглядывая сидящих на площадке. Крадущиеся шаги его и настороженное выражение длинного серого лица привлекли внимание Леньки. Остановившись под кривой березой, человек оглянулся, и мальчика неприятно поразил пустой, холодный взгляд его бесцветных глаз.

"Кто же это? Подглядывает чего-то..." – забеспокоился Ленька.

Каменщик, каменщик в фартуке белом... —

громко начала читать Динка, и мальчик снова приник к щелке, изредка взглядывая на незнакомца в сером костюме.

"Слушает... Может, так, проходя, заинтересовался, а может, какой знакомый ихний... – снова подумал Ленька. Но неулыбчивое лицо с пустым выражением глаз внушало ему беспокойство. – Уж не тот ли это, которого ищет Алина? – вдруг подумал он, и морозный холодок пробежал по его спине. – Что же делать? Сказать бы..."

Во глубине сибирских руд

Храните гордое терпенье... —

донесся с площадки голос Кости, и незнакомец вдруг придвинулся вплотную к забору.

"Сыщик! Он!" – быстро мелькнуло в голове у Леньки. Пригнувшись к земле, он выполз из кустов на дорожку и, выпрямившись, быстро пошел к калитке. Незнакомец, заслышав шум, тоже отошел от забора. Тогда, боясь, что он скроется, Ленька стремглав помчался назад и, юркнув в Динкину лазейку, вбежал на крокетную площадку.

– Там у забора человек... Выслеживает чего-то... Длинный, белоглазый такой... – запыхавшись, выговорил он одним залпом и, увидев широко раскрытые глаза Динки, смутился. – Я только сказать... Вон там он!

– Малай! – крикнул Костя, вскакивая, и, прыгнув через скамейку, исчез в саду.

Малайка бросился за ним... Катя и Марина встревоженно смотрели им вслед.

– Мамочка... мамочка... – стоя рядом с матерью, шептала взволнованная Алина.

Мышка и Анюта, ничего не понимая, тоже глядели вслед Косте и Малайке... Лина, онемев от неожиданности, приросла к скамейке.

– Лень, Лень, – оглядываясь вокруг, тихо прошептала Динка.

Но Леньки уже не было...

Малайка и Костя вернулись не скоро. В густой чаще орешника они видели спину убегавшего человека, но их разделял забор, и человек успел скрыться.

– А где этот мальчик? – спросил Костя. (Но никто не знал.) – Чей он?

Этого тоже никто не знал. Испуганная Динка молчала.

– Это небось нищий. Их тут много ходит... – робко предположила Анюта.

– Но почему же он так быстро ушел? Странно! – удивился Костя и, глядя на Марину, озабоченно покачал головой. – Если это верно, то многое меняется... Очень важно было бы установить... Я сейчас пойду на пристань...

– Подожди, Костя!.. Но откуда знает этот мальчик? – провожая его к калитке, спросила Катя.

– Мальчик – это явление очень странное, конечно. Но мне достаточно одного его слова: "белоглазый", – тихо и значительно сказал Костя.

На крокетной площадке царило напряженное молчание.

– Воров тоже много... Может, в дачу хотел залезть. Тут одних дочиста обобрали, – вдруг быстро заговорила Анюта. Никто ее не слушал.

Глава 28

Ссора

На другой день, сидя на утесе, Динка весело болтала, раскалывая стеклянным шариком сахар и прихлебывая из миски горячий чай.

– Кости долго не было вчера. А потом он пришел и сказал, что сразу перед ним отошел один пароход.

– Вот этот сыщик и уехал с ним, наверное, – хмуро сказал Ленька.

Динка слизала с ладони крошки сахара и задумчиво сказала:

– Может, он еще и не сыщик даже...

– Как это – не сыщик? Ходит вдоль забору, таится, как гад какой-нибудь, да не сыщик? – рассердился Ленька. – Сам Костя спугался, как я сказал... Сколько на пристани из-за него торчал...

– Ну да! Торчал, торчал, а потом уже вечером взял маму и Катю да пошел с ними в гости к Крачковским! И Алина за ними уцепилась – она тоже еще не видела дачи Крачковских. Я тоже сначала уцепилась, чтобы идти, а потом вспомнила про этого Гогу-Миногу и отцепилась. А то еще опять скажет, что я пела! – оживленно болтала Динка.

Но Ленька ее не слушал, темные брови его сошлись у переносья, и лицо казалось чем-то озабоченным. Динка набрала в рот чаю и вдруг, прыснув от смеха, обдала его горячими брызгами.

– Не плюйся! – сказал Ленька, подхватывая с ее колен подпрыгнувшую миску и утирая рукавом лицо. – Чего ты?

– Ой, Ленька, я так испугалась вчера, когда ты выскакнул на площадку! – заливаясь смехом, сказала Динка. – Я думала, тебя что-нибудь укусило!

– Вот глупая! Чего меня там укусит?! – засмеялся и Ленька.

– А потом Анюта говорит про тебя: "Это небось нищий..." – уже успокаиваясь, рассказывает Динка.

– Ну и дура твоя Анюта! Я в пинжаке был. Разве нищие в пинжаках бывают! – обиделся Ленька, вставая и охорашиваясь. – Это ведь одежа, а не рвань какая-нибудь!

Динка, наморщив лоб, смотрит на утонувшего в пиджаке Леньку, на широкие борта и спускающиеся к локтям плечи.

– Хороший спинжак, конечно... но только он совсем вырос из тебя, Лень...

– Не он вырос, а я до него не дорос, потому не на грудного ребенка сшит, а на Степана. Тут и удивляться нечему! – поясняет Ленька, и снова на его лице появляется озабоченное выражение. – Завтра в город поеду... Надо Степана предупредить. Он тоже мне про одного сыщика рассказывал, – тихо говорит он, усаживаясь рядом с Динкой.

– Как – предупредить? – пугается вдруг девочка. – Ты хочешь выдать Костину тайну? Ведь Костя сам сказал Алине, чтобы никому-никому...

– Ну что ж, что сказал? А может, это тот самый сыщик, так и Степана остеречь надо!

– Нет! Ты не имеешь права! Ты и меня выдавальщицей сделаешь! Ведь я только тебе сказала! – сильно волнуется Динка. – Я тебе поверила!

– Да погоди ты... Ведь, может, это тот самый сыщик, – пробует объяснить ей Ленька.

Но Динка, красная и сердитая, негодующе прерывает его.

– Какой тот самый? Это Костин сыщик! А у Степана свой! И раз Костя не велел, так надо молчать! И ты не смеешь выдавать тайну!

– Тихо ты... Кричишь, будто тебе хвост прищемили! – раздражается Ленька.

– Хвост прищемили? – Динка в волнении вытаскивает изо рта обсосанный кусок сахару и протягивает его Леньке: – На тебе твой сахар!

Ленька машинально кладет сахар на ладонь.

– При чем это?

– И миску бери, – говорит Динка.

Ленька, вопросительно глядя на нее, берет и миску.

– Чтобы мне за мою тайну еще и хвост прищемили! – обиженно заключает Динка.

– Какой хвост? – совсем теряется Ленька.

– Не знаю уж какой... Только я с тобой не вожусь больше... Если ты все тайны выдаешь да еще за каждое слово придираешься... Не надо! – решительно встает Динка.

– Да подожди... Ты же мне рта раскрыть не даешь.

– Это ты мне ничего не даешь! Сахар отнял, миску отнял... К каждому слову придираешься! – вспыхнув, говорит Динка.

– Да когда я чего отнимал у тебя? Вон он, сахар. Сама положила... И миску отдала... Я только про сыщика хотел сказать... Степан ведь тоже политический...

– Все равно не надо. Костя сам знает, кому сказать... Знаешь, как Никич говорит про тайны? – Динка пошевелила пальцем и наморщила лоб. – Никич говорит: знает один – знает один, знают два – знают двадцать два. Вот нас два, а ты как начнешь всем рассказывать, так будет двадцать два...

Ленька безнадежно машет рукой.

– Ладно, не скажу. Только у каждого человека свое соображение... – не желая больше спорить, тихо проворчал он.

Динка успокоилась и, взяв обратно свой сахар, сказала:

– Оближи ладонь – она у тебя вся сладкая. – Ленька облизал ладонь, но лицо его оставалось хмурым и озабоченным.

– Сегодня Алина на весь день к своей Бебе ушла. Мы с Мышкой одни будем встречать маму... И по часам сами объявлять будем, – снова болтала Динка.

Ленька молчал и обдумывал про себя, как, не выдавая чужой тайны, можно предупредить Степана, что появился какой-то сыщик. Конечно, сыщиков в полиции много. Один может на дачах выслеживать, а другой – в городе. За кем следит, а за кем – нет. Если вообще Степану напомнить, что вот, мол, осторожнее надо быть. "Так Степану я не советчик, он сам лучше моего все знает", – рассуждал про себя Ленька, решив завтра обязательно наведаться к своему другу.

Но сделать это ему не пришлось.

Глава 29

Неожиданное горе

Алина не задержалась в гостях у Бебы, как это предполагала Динка. Она вернулась точно ко времени приезда мамы и, взяв у сестер часы, сама уселась перед ними на террасе. Но прошло уже два объявления, прогудел протяжный гудок парохода "Гоголь", дети, нетерпеливо глядя на дорогу, давно уже толклись у калитки, а мамы все не было.

– Алина, пройдем немного по дороге, хоть до Марьяшкиной дачи... Может, мама заговорилась с кем-нибудь... – сказала Мышка.

– Ну, пойдем! – согласилась Алина.

Мышка и Динка весело побежали вперед.

– Дети, дети! Не убегайте далеко! – важничая перед проходившими мимо дачниками, окликала сестер Алина. И хотя ей самой очень хотелось побежать вприпрыжку навстречу маме, но она нарочно замедляла шаги и шла прямо, не глядя по сторонам, серьезной и деловой походкой взрослого человека.

Динка и Мышка добежали до угла богатой дачи, где жила портниха, и остановились.

50 51 52 53 54 55 56

Інші твори цього автора: