Владимир Владимирович Маяковский создал очень много сатирических произведений. В ранние годы поэт сотрудничает в журналах "Сатирикон" и "Новый сатирикон" и в своей автобиографии "Я сам" под датой "1928" ( за два года до смерти) пишет: "Пишу поэму "Плохо" в противовес поэме 1927 года "Хорошо". Но, "Плохо" он написать не успел, хотя сатире всегда отдавал дань и в стихах, и в пьесах. Исходный пафос, темы и образы сатиры, а также ее направленность постоянно менялись.
В ранней поэзии В. Маяковского сатира продиктована, прежде всего, пафосом антибуржуазности, причем пафосом, носящим романтический характер. В поэзии В. Маяковского возникает традиционный для романтической поэзии конфликт творческой личности, авторского "я" — бунт, одиночество (недаром часто стихи раннего В. Маяковского сравнивают с лермонтовскими), желание дразнить, раздражать богатых и сытых.
Это было типично для футуризма, направления, к которому принадлежал молодой автор. Чуждая обывательская среда изображалась сатирически, как бездуховная, погруженная в мир низменных интересов, в мир вещей:
Вот вы, мужчина, у вас в усах капуста
Где-то недокушанных, недоеденных щей;
Вот вы, женщина, — на вас белила густо,
Вы смотрите устрицей из раковин вещей.
Уже в ранней сатирической поэзии В. Маяковский использует весь арсенал традиционных для поэзии, для сатирической литературы, которой столь богата русская культура, художественных средств. Так, он использует иронию в самих названиях целого ряда произведений, которые поэт обозначил как "гимны": "Гимн судье", "Гимн ученому", "Гимн критику", "Гимн обеду". Как известно, гимн — это торжественная песнь. Гимны же Маяковского — это злая сатира. Его герои — унылые люди, которые сами не умеют радоваться жизни и завещают это другим, стремятся все регламентировать, сделать бесцветным и унылым. В качестве места действия своего гимна поэт называет Перу, но подлинный адрес вполне прозрачен. Особенно яркий сатирический пафос слышится в "Гимне обеду". Герои стихотворения — те самые сытые, которые обретают значение символа буржуазности. В стихотворении используется прием, который в литературной науке носит название синекдоха: вместо целого называют часть. В "Гимне обеду" вместо человека действует желудок:
Желудок в панаме! Тебя лъ заразят
Величием смерти для новой эры?!
Желудку ничем болеть нельзя,
Кроме аппендицита и холеры!
Здесь еще и ранний романтический поэт, и В. Маяковский, поставивший свое творчество на службу новой власти. Эти отношения — поэт и новая власть — складывались далеко не просто, это отдельная тема, но одно несомненно — бунтарь и футурист В. Маяковский искренне поверил в революцию. В автобиографии он писал: "Принимать или не принимать? Такого вопроса для меня (и для других москвичей-футуристов) не было. Моя революция".
Сатирическая направленность поэзии В. Маяковского меняется. Во-первых, ее героями становятся враги революции. Эта тема на долгие годы стала важной для поэта, она дала обильную пищу его творчеству. В первые годы после революции это стихи, которые составляли "Окна РОСТА", то есть Российского телеграфного агентства, выпускающего агитационные плакаты на злобу дня. В. Маяковский принимал участие в их создании и как поэт, и как художник — ко многим стихотворениям прилагались рисунки, вернее, то и другое создавалось как единое целое в традиции народных картинок — лубков, также состоявших из картинок и подписей к ним. В "Окнах РОСТА" В. Маяковский использует такие сатирические приемы, как гротеск, гипербола, пародия. Так, некоторые надписи создаются на мотивы известных песен, например, "Во Францию два гренадера..." или известной по шаляпинскому исполнению "Блохи". Персонажи их — белые генералы, несознательные рабочие и крестьяне, буржуи — непременно в цилиндрах и с толстым животом.
К новой жизни Маяковский предъявляет максималистские требования, поэтому многие его стихи сатирически показывают ее пороки. Так, большую известность приобрели сатирические стихотворения В. Маяковского "О дряни", "Прозаседавшиеся". Последнее создает гротескную картину того, как новые чиновники бесконечно заседают, хотя на фоне того, что мы знаем о деятельности тогдашних властей в России, эта их слабость выглядит довольно безобидно. В том, что на очередном заседании сидят "людей половины", не только реализация метафоры — люди разрываются пополам, чтобы все успеть, — но и сама цена таких заседаний.
Прежний антиобывательский пафос возвращается к В. Маяковскому в стихотворении "О дряни". Такие детали быта, как безобидные канарейки или самовар выступают зловещими символами нового мещанства. Гротесковая картина, возникающая в финале произведения, — образ оживающего портрета, традиционный для литературы. Это портрет Маркса, выступающего с очень странным призывом, понятным только в контексте этого стихотворения, свернуть головы канарейкам, которые приобрели обобщенное значение.
Жизнь меняется каждый день, но сатира Маяковского остается по-прежнему актуальной.