М.А Булгаков — великий русский сатирик, создавший в своих почти сказочных произведениях до чрезвычайности меткий и реалистический тип той действительности, которая появилась в послереволюционной России. Так, в романе "Дни Турбиных" и в ранних повествованиях мы узнаем человека, очутившегося в вихре революционных изменений, а в повести "Собачье сердце" уносимся в Москву 30-х годов, роман же "Мастер и Маргарита" живописует также Москву 30-х годов. Новейшая реальность изображена в гротесковой форме, однако как раз это и позволяет писателю оголить все те несуразицы и противоречия, которые он испытывал кругом себя в жизни.
Следовательно, область действия повести "Собачье сердце" — Москва, период — 1924 год. База повествования — внутренний монолог Шарика, вечно голодного, горемычного уличного пса. Он очень неглуп, по-своему оценивает жизнь улицы, быт, нравы, характеры Москвы времён нэпа с ее многочисленными магазинами, чайными, трактирами на Мясницкой "с опилками на полу, злыми приказчиками, которые ненавидят собак", "где играли на гармошке и пахло сосисками". Весь продрогший, голодный пёс наблюдает жизнь улицы и делает умозаключения: "Дворники из всех пролетариев самая гнусная mpa3b". Повар попадается разный. Например, "покойный Влас с Пречистенки. Скольким жизнь спас". Он сочувствует бедной барышне-машинистке, замёрзшей, "бегущей в подворотню в любовниковых фильдеперсовых чулках". "Ей и на кинематограф не хватает, на службе с неё вычли, тухлятиной в столовой накормили, да половину её столовских сорока копеек завхоз украл…" В своих мыслях-представлениях Шарик противопоставляет бедной девушке образ торжествующего хама — нового хозяина жизни: "Я теперь председатель, и сколько ни накраду — все на женское тело, на раковые шейки, на Абрау Дюрсо". "Жаль мне её, жаль. А самого себя мне ещё больше жаль", — сетует Шарик.
Другой полюс повести — профессор Преображенский, который пришёл в булгаковскую повесть с Пречистенки, где издавна селилась потомственная интеллигенция. Недавний москвич, Булгаков этот район знал и любил. Сам он поселился в Обуховом (Чистом) переулке, здесь написаны "Роковые яйца" и "Собачье сердце". Здесь жили люди, близкие по духу и по культуре.
Прототипом профессора Филиппа Филипповича Преображенского считают родственника Булгакова по матери, профессора Н.М Покровского. Но, в сущности, в нем отразились тип мышления и лучшие черты того слоя русской интеллигенции, который в окружении Булгакова назывался "пречистенской". Булгаков уважительно и любовно относился к своему герою-ученому.
Профессор Преображенский — воплощение уходящей русской культуры, культуры духа, аристократизма. Но вот ирония времени: гордый и величественный Филипп Филиппович, который так и сыплет старинными афоризмами, светило московской генетики, гениальный хирург, занимается прибыльными операциями по омоложению стареющих дам и бойких старцев. Беспощаден авторский сарказм в отношении процветающих нэпманов и бывших пролетариев: они дорвались до власти и денег и предаются разврату, думая лишь о теле, а не о душе.
Итак, Преображенский видит Москву глазами потомственного интеллигента. Его возмущает, что с лестниц пришлось убрать ковры, потому что по этим лестницам начали ходить люди в грязных калошах, а водку нельзя больше покупать в магазине, потому что "бог их знает, чего они туда плеснули". Но самое главное — он не понимает, почему все в Москве говорят о разрухе, а при этом лишь поют революционные песни да смотрят, как бы сделать плохо тому, кто живет лучше. Ему не нравятся бескультурье, грязь, разруха, агрессивное хамство, самодовольство новых хозяев жизни. "Это — мираж, дым, фикция" — так оценивает профессор новую Москву.
В связи с профессором в повести начинает звучать одна из ведущих, сквозных тем творчества Булгакова — тема Дома как средоточия человеческой жизни. Большевики изничтожили Дом как основу семьи, как основу общества, повсюду идёт яростная борьба за жилплощадь, за квадратные метры. Может быть, поэтому в булгаковских повестях и пьесах устойчивая сатирическая фигура — председатель домкома? Он, преддомкома, — истинный центр малого мира, средоточие власти и прошлого, хищного быта. Таким уверенным в своей вседозволенности администратором является в повести "Собачье сердце" Швондер, человек в кожаной тужурке, чёрный человек. Он в сопровождении "товарищей" является к профессору Преображенскому, чтобы изъять у того лишнюю площадь, отобрать две комнаты. Конфликт с непрошеными гостями становится острым: "Вы ненавистник пролетариата!" — гордо сказала женщина. "Да, я не люблю пролетариата", — печально согласился Филипп Филиппович".
И вот, наконец, происходит главное событие повести: профессору удаётся пересадить собаке гипофиз человека. В результате сложнейшей операции появилось безобразное, примитивное существо-нелюдь, целиком унаследовавшее пролетарскую сущность своего "предка", пьяницы Клима Чугункина. Безобидный Шарик превращается в человека с улицы. Первые произнесённые им слова были руганью, первое отчетливое слово — "буржуи". А потом — слова уличные: "не толкайся!", "подлец", "слезай с подножки" и т.п. Чудовищный гомункулус, человек с собачьим нравом, "основой" которого был люмпен — пролетарий Клим Чугункин, чувствует себя хозяином жизни, он нагл, чванлив, агрессивен. Усмешка жизни в том, что, едва встав на задние конечности, Шариков готов утеснить, загнать в угол породившего его "папашу" — профессора. Это человекообразное существо требует от профессора документ о проживании, и Шариков уверен, что в этом ему поможет домком, который "интересы защищает".
"— Чьи интересы, позвольте осведомиться?
— Известно чьи — трудового элемента.
Филипп Филиппович выкатил глаза.
— Почему же вы — труженик?
— Да уж известно, не нэпман".
Шариков наглеет с каждым днём. К тому же он находит союзника — теоретика Швондера. Именно он, Швондер, требует выдачи документа Шарикову, утверждая, что документ — самая важная вещь на свете. Формализм и бюрократия того времени преследуют нашу страну и по сей день. Страшно то, что бюрократической системе наука профессора не нужна. Ей ничего не стоит кого угодно назначить человеком, естественно, оформив это соответствующим образом и отразив, как положено, в документах. Люмпен Шариков инстинктивно "учуял" главное кредо новых хозяев жизни, всех Шариковых: грабь, воруй, растаскивай всё созданное, а также главный принцип создавшегося "социалистического" общества — всеобщая уравниловка, называемая равенством. К чему это привело — общеизвестно. Последний, заключительный аккорд шариковской деятельности — донос-пасквиль на профессора Преображенского.
Стоит заметить, как уже в то время, в 20е годы, донос превращается в одну из баз социалистического мира. И замученный профессор восстанавливает милую псину, не вынеся соседства с Шариковым. Означает ли данный поворот событий, что профессору Преображенскому удалось уберечь себя от всего страшного и ужасающего, что имело место быть в Москве? Выходит, Москва 20-х годов в произведении Булгакова "Собачье сердце" — город отходящей в небытие русской культуры, город враждебно настроенных рабочих, бескультурья, похабности, грязи и непристойности.