20-е годы XX века, когда в немецкоязычную литературу пришел австрийский писатель Франц Кафка, были достаточно бурными. Многочисленные литературные школы сменяли друг друга, соперничали друг с другом — это было время бесчисленных "измов", начиная еще с конца XIX века, а зрелые годы Кафки пришлись на период становления искусства экспрессионизма — яркого, шумного, кричащего, протестующего. Но вот парадокс: экспрессионисты "откричали" свое — и остались в основном только в истории литературы, не стали живой составляющей частью литературного процесса XX века, а тихий Кафка оказался одним из самых знаменитых прозаиков своего века, одним из самых признанных литературных новаторов. Как и экспрессионисты, Кафка в своем творчестве разрушал традиционные представления и нормы. Но внешне он совершенно не выглядел сокрушителем — напротив, он всегда был робким, застенчивым, нерешительным, закомплексованным человеком.
Как и все его поколение, вступившее в литературу накануне Первой мировой войны и последовавших за ней революционных потрясений в России и Германии, Франц Кафка жил с постоянным ощущением глубокой враждебности бездушного, технизированного и бюрократизированного мира человеку, человеческой природе. "Всю прозу Франца Кафки, — пишет доктор филологических наук И. В. Шабловская, — можно назвать одним большим эссе о страхе, о состоянии одинокого и замордованного враждебной цивилизацией человеческого существа, обреченного в любой его попытке пройти к Закону, достичь справедливости, даже если он и проявляет активность.
Из этой психологии страха вырастает философия человеческого бытия, стоящего вне политики и классовых теорий". Как-то Франц Кафка сказал, глядя на плакат Г. Гросса, где был изображен толстяк-капиталист, восседающий на куче денег бедняков, что этот символ и правдив, и ложен: толстяк облечен властью, но он тоже носит цепи; капитализм —. это "состояние мира и душ". Эту вселенскую несвободу человечества, опутанного цепями — социальными, идеологическими, психологическими, нравственными, — и воссоздал Кафка в художественных образах своих произведений.
Одинокий и непонятый в семье, где его увлечение литературой никем не было разделено, Кафка писал преимущественно по ночам. При жизни он печатался мало, хотя и получил в 1915 году одну из значительных в Германии премий — премию Фонтане. Творческое наследие Кафки состоит из трех, неоконченных романов — "Америка", "Процесс" и "Замок", изданных сразу после смерти писателя (1925-1926) его душеприказчиком, литератором Максом Бродом, автором первой монографии о Кафке, а также серим рассказов, среди которых наибольшей популярностью пользуются "Превращение" (1914) и "В исправительной колонии" (1919), маленьких рассказов-притч, дневниковых записей и переписки ("Письма к Милене").
Независимо от жанра, все написанное Кафкой можно отнести к притче — настолько ощутима зссеистичность его книг, подтекста, второго плана, возникающих ассоциаций. Так, например, в рассказе "Нора" наделенный человеческим сознанием крот живет в постоянном страхе, что его обнаружат. Люди в притчах Кафки уподобляются то срубленным зимой деревьям, которые невозможно сдвинуть с места, — так крепко они примерзли к земле, то пассажирам, попавшим в крушение в длинном железнодорожном туннеле; им неизвестно, где начало или конец туннеля, вокруг одни чудища, "то ли от смятения чувств, то ли от их обострения". В маленькой притче "Мост" Кафка наделил неодушевленный предмет способностью чувствовать. Мост чувствует сильную боль от острого наконечника тросточки проходящего по нему человека. В притче "Верхом на бочке" (фантастичность ситуации заставляет вспомнить повести Гоголя) события происходят холодной зимой 1917 года. Бедняк вынужден отправиться верхом на пустой бочке к торговцу углем, но тот его выгоняет. Здесь перед нами снова трагизм существования маленького человека. При этом Кафка вовсе не стремится выяснить причины бедственного положения своего персонажа и, тем более, пути преодоления нищеты.
Центральное место в творчестве Франца Кафки по праву занимает рассказ "Превращение". Он производит ошеломляющее впечатление буквально с первой фразы: "Проснувшись однажды утром после беспокойного сна, Грегор Замза обнаружил, что он у себя в постели превратился в страшное насекомое.
Лежа на панцирно-твердой спине, он видел, стоило ему приподнять голову, свой коричневый, выпуклый, разделенный дугообразными чешуйками живот, на верхушке которого держалось готовое вот-вот сползти одеяло. Его многочисленные, убого тонкие по сравнению с остальным телом ножки беспомощно копошились у него перед глазами". Уже сам факт превращения человека в насекомое, в классической повествовательной манере сообщаемый в начале рассказа, вызывает чувство эстетического шока. И не столько потому, что ситуация кажется слишком неправдоподобной (нас не слишком шокирует, например, тот факт, что майор Ковалев у Гоголя не обнаружил утром у себя на лице носа, а глуповский градоначальник у Салтыкова-Щедрина носил на плечах фаршированную голову), сколько потому, что представление о насекомом человеческих размеров невольно вызывает чувство физического отвращения. Фантастический образ, созданный Кафкой, кажется вызывающим именно в силу своей демонстративной "неэстетичности". И если представить себе подобную метаморфозу в реальной жизни, то все дальнейшие события и поведение окружающих не вызывают удивления. Удивляет другое — насколько просто, по-обыденному автор рассказывает о житейских неудобствах, начавшихся для героя и его семьи с момента превращения. Кафка повествует о них таким сухим и лаконичным языком, что со временем как бы непроизвольно забываешь о невероятности факта, легшего в основу истории.
В рассказе подробно описаны ощущения, мысли, страхи Грегора-насекомого. Он пытается встать, выйти к родителям и навестившему их управляющему, как-то объяснить свой прогул, но все его попытки безрезультатны, а речь непонятна и лишь вызывает раздражение у отца и матери. Ужасно сознавать, что родителей пугает и раздражает не сама "болезнь" сына, а те неудобства, которые она доставляет. Родители недовольны тем, что сын не встал утром и не отправился в очередную коммивояжерскую поездку и теперь им самим придется искать работу, а Грете заниматься домашним хозяйством; недовольны тем, что им приходится скрывать от окружающих эту "домашнюю неприятность".
Превращение Грегора совершенно изменило привычный уклад жизни семьи, и потому он вызывает у своих родных только раздражение и отвращение. Все отвернулись от Грегора, все пренебрегают им. Даже сестра Грета, которая какое-то время относилась к брату с сочувствием (кормила, убирала в его комнате), спустя месяц становится такой же жестокой и высокомерной, как и остальные.
Грегор изолирован в своей комнате и невыносимо страдает (Кафка детально описывает его внутреннее состояние и переживания) оттого, что, став насекомым, он сохранил человеческое мышление и человеческие чувства. Сознавая, что никого не интересует его душевное состояние, что он вызывает у своих близких только ненависть и отвращение, сам Грегор по-прежнему думает о них с нежностью и любовью. Но "поскольку его не понимали, никому, в том числе и сестре, не приходило в голову, что он-то понимает других..." Понял он и намек отца на то, что для них спасением была бы его смерть, а потому отказался от пищи и умер от истощения.
Невероятно, но всеми окружающими его смерть была воспринята с облегчением. "Поглядите-ка, оно издохло, вот оно лежит, совсем-совсем дохлое", — сказала служанка, первой увидевшая мертвого Грегора. Она воспринимает его как насекомое, она же убирает его, как и прочий мусор. Мать Грегора только равнодушно переспрашивает: "Умер?", а реакция отца вообще чудовищна: "Ну вот, теперь мы можем поблагодарить Бога", — сказал он и перекрестился. Поражает не только бездушие, с которым семья Грегора приняла его смерть, но и дальнейшие действия. Будто ничего не произошло, они строят планы на будущее, обсуждают замужество Греты, планируют переезд на новое место жительства. Никто не жалеет, что рядом больше нет Грегора, никто не задумывается, почему с ним случилось такое несчастье.
Рассказ "Превращение" является самым ярким выражением трагического мироощущения и миропонимания Франца Кафки. Ситуация "превращения" в этом рассказе, как и в других его произведениях, допускает разные толкования. В то же время почти на поверхности лежит самое банальное прочтение. Это — отчуждение в семье и обществе, одиночество человека чувствительного, способного к состраданию и самопожертвованию, абсолютное одиночество, вызванное к тому же осознанием своей непохожести на других, своей отмеченности. Кафка заостряет до предела именно эту обреченность героя с помощью страшной метонимии: полную духовную изоляцию героя он передает через невероятную метаморфозу его внешности.
Французский литературовед Клод Давид считает, что герой рассказа — это сам Кафка: "превращенный своим нелюдимым характером, своей склонностью к одиночеству, своей неотвязной мыслью о писании в некое подобие монстра, он последовательно отрезан от работы, семьи, встреч с другими людьми, заперт в комнате, куда никто не осмеливается ступить ногой и которую постепенно освобождают от мебели, непонятный, презираемый, отвратительный объект в глазах всех".
Понимая своего героя и искренне сочувствуя ему, писатель говорит о том, насколько беззащитен человек перед окружающей действительностью. Он — всего лишь "земной прах", "комок глины", бессильный, беспомощный, испытывающий страдания и постоянные мучительные поражения, обреченный на отчужденность даже в окружении самых близких людей, на безотрадное одиночество и, наконец, — на гибель.
В свое время Франц Кафка стал настоящим новатором в области художественной прозы, введя в обиход многозначные символические и аллегорические образы, подчеркивающие трагизм человеческой судьбы, бесконечную отчужденность отдельной личности, ее одиночество и бессилие перед абсурдностью окружающей действительности. Его произведения неизменно вызывают читательский интерес, заставляя задуматься над "вечными вопросами", которые ставит жизнь. И сегодня, когда проблема отчуждения личности стала одной из главных проблем человеческого общества, произведения Кафки особенно актуальны.