Кто-то – принимает наших беженцев, впускает их в свои дома и разделяет с ними свою еду. Со всего мира к нам поступает гуманитарная и военная помощь. Мир дружен в санкциях против агрессора, как никогда раньше.
В этом – наша сила.
Но в этом и наша слабость.
Когда появляется интернет – днями я работаю и рассылаю свои книги, а ночами (во всяком случае, несколько первых ночей) – сижу в чатах, смотрю новости и интервью с различными людьми. И замечаю очень настораживающую меня вещь. Даже много настораживающих меня вещей сразу.
Во-первых, русских у нас (и по всему миру) действительно начинают ненавидеть. Люди презирают все русское. Украинцы массово отказываются от русского языка, потому что им противно сейчас говорить на языке агрессора.
Это можно понять.
Я очень хорошо это понимаю.
НО.
Некоторых русских начинают ловить и избивать в различных странах Европы. Пока это редкие случаи, но они все же есть. Портят русские машины, унижают русских людей – даже тех, кто, возможно, живет вдали от России уже много лет.
Люди по всему миру начинают отождествлять весь российский народ с российским правительством. Всех русских считают виновными в происходящих зверствах.
И, косвенно, это действительно так.
Потому что для всего демократичного мира единственный законный способ остановить разбушевавшегося и обезумевшего правителя – это сказать ему "СТОП" силами избравшего его народа. Через протесты, петиции, страйки, публичное осуждение и массой других способов. И, если вы молчите, если вы не останавливаете своего правителя, значит, вы его поддерживаете. Вы продолжаете платить налоги, которые уходят на убийства людей – значит, вы соучастники этих убийств. Вы молчите о том, что ваших солдат, детей вашей земли, отправляют погибать в чужую страну – значит, вы сами отправляете их на смерть. Вы молчите, когда ваших же людей избивает ОМОН, штрафуют, сажают в тюрьму, измываются над ними – просто за то, что они не хотят войны – значит, вы способствуете дальнейшему совершению зверских преступлений в отношении своих же граждан.
Значит, вас все устраивает. Значит, вы сами виноваты. Значит, так вам и нужно…
СТОП!
Дорогие мои, любимые, родненькие мои братья и сестры! Выдохните.
Вдох-выдох.
По всему миру, не только украинцы.
Вдох-выдох.
Давайте не будем становиться варварами.
Вдох-выдох.
Давайте оставаться людьми.
Ну правда… самое важное и ценное, что мы сейчас можем сделать – оставаться людьми.
Давайте объединятся не в ненависти к кому-то. Не в страхе перед злом. А в защите добра и в любви друг к другу. Давайте вместе будем любить все светлое, что есть в каждом из нас. И кормить нужного "волка" внутри себя.
Да, нельзя допускать войны. Да, от захватчиков, мародеров, убийц, террористов, насильников НУЖНО защищаться. Нужно убивать, если придется. В целях защиты.
НО.
Со светом в душе. Без ненависти и жестокости.
Нужно быть жестким, но не жестоким, в защите добра. Нужно защищаться, но не становиться агрессором самому.
Я понимаю украинцев, которым сейчас противно и мерзко смотреть в сторону всего русского. Я понимаю всех, кто "никогда не простим", получая сообщения об очередных зверствах и злодеяниях, о смертях невинных людей – женщин, детей, беременных… О разрушенных домах и жизнях.
Да, я все это понимаю. Да, я все это вижу.
Я бы так хотела обнять сейчас каждого и вас. Кому сейчас плохо, чью жизнь сейчас разрушили "спасители", о спасении у которых никто не просил. Миленькие, я так хочу обнять каждого из вас. Обогреть любовью, теплом и светом… Мои хорошие, мои родные… Я плачу вместе с вами, злюсь вместе с вами. Мне нестерпимо больно и отчаянно вместе с вами.
Но своими проклятиями, "не простим", пожеланиями зла другому, злорадством по поводу того, что и русским сейчас несладко приходится, презрением и призывами к вражде в комментариях… всем этим вы только очерняете сами себя.
Очерняете свою душу, ужесточаете свое сердце, забираете будущее у своих же детей. Превращаетесь в тех фашистов, которых тут собиралась найти русская армия.
Все это происходит каждый раз, когда вы ненавидите или проклинаете другого.
Русского – солдата, исполняющего преступные приказы, командира или правителя, отдающего эти приказы, или простого человека, который поверил восьмилетней тупой пропаганде и сейчас соглашается со всем происходящим… или того, кто не согласен, но тихонько помалкивает, потому что тоже очень напуган. Кто до смерти боится потерять работу или сесть в тюрьму.
И когда мы ненавидим или осуждаем сейчас друг друга – украинца или украинку, который покинул свою страну в этот непростой момент, или который отказался покидать опасные зоны, и которого теперь используют террористы для шантажа… украинца или украинку, которые никак, как нам кажется, не помогают сейчас своей стране, возможно, потому что просто еле справляются с паническими атаками, и для них это сейчас – и так чрезмерно трудная задача… украинца или украинку, которые продолжают говорить и писать сейчас на русском и выступать против агрессии в сторону русских… или которые продолжают посещать кофейни и отмечать дни рождения в относительно безопасных регионах страны…
Каждый раз, ненавидя и презирая другого, вы оскверняете сами свою Душу.
Да вот просто, давайте перестанем осуждать друг друга и кого-бы-то-ни-было.
Мы не знаем, как бы повели себя на месте того или иного человека мы сами. На месте того же русского солдата. Или на месте европейских правителей, которые, как нам, возможно, кажется делают сейчас недостаточно… Или на месте беженца. Или на месте человека, прячущегося в подвале уже неделю. Или на месте украинца, взявшего русского в плен. Или на месте россиянина, искренне верящего в слова своего правительства.
Я не оправдываю сейчас никого. Войне нет никаких оправданий. Убийствам нет оправданий.
Со злом нужно бороться, его нужно искоренять.
Но не озлобляться при этом самим. Потому что наше озлобление – это корни будущих зверств.
Мне кажется, это тот баланс, которому нам всем сейчас просто жизненно необходимо научиться, если мы желаем, чтобы у человечества вообще был шанс хоть на какое-то будущее.
Когда счет войны начал измеряться неделями, я качалась на волнах неизвестности – от большого желания помочь, колоссальной трудоспособности и грез о прекрасной жизни после нашей победы, до полного отчаяния и ощущения дичайшей пустоты и бессмысленности любых действий.
Когда счет войны начал измеряться неделями, я начала замечать, насколько устала. Мне трудно давались обычные бытовые дела, а бывали дни, когда еле хватало сил оставлять глаза открытыми…
Когда счет войны начал измеряться неделями, со временем я поняла, что больше не слышу воя сирен. Да, они порой звучат где-то вдалеке, но я практически не обращаю на них внимание. Прятаться-то все равно некуда.
Когда счет войны начал измеряться неделями, я все больше думала о том, что пора возвращаться к обычной жизни. Но что теперь для меня "обычная жизнь" — понять не могла.
Когда счет войны начал измеряться неделями, я давно уже не знала, какое сегодня число и какой день недели. Утро смешалось с вечером, а день с ночью. Я никогда ещё не была настолько свободна от выдуманных графиков и расписаний.
Когда счет войны начал измеряться неделями, я начала терпеливо напоминать себе, что имею право оставаться собой – со всеми своими чувствами, эмоциональными качелями и физиологическими циклами. Не чего себя насиловать стремлением быть оптимисткой и делать всё, что могу. Место гореванию тоже есть. И усталости, и лени. И место радости, как ни странно. Да, я имею право радоваться простым вещам: улыбкам родных, солнцем за окном, ласковому ветру, приятному сну, поцелуям с любимым, простой вкусной едой, теплой печкой и отдыхом. Этим я не предаю тех, кто радоваться сейчас не может.
Когда счет войны начал измеряться неделями, я снова начала работать, когда могла. Не только много писать (Боже, сколько же я писала!), но и вести блог, снимать видео и продолжать консультировать беременных. Я также написала в место, где подрабатывала копирайтером, но, увы, новых задач они мне сейчас дать не могли – так же, как и оплатить работу за прошлый месяц. Но я не расстраивалась.
Когда счет войны начал измеряться неделями, я вдруг осознала, что доверяю своему государству, как никогда раньше. У меня не было никаких сомнений, что социальная помощь на младшую дочку придет вовремя – несмотря на происходящие события. А к моему удивлению, выплата пришла не то, что вовремя, но даже на неделю раньше положенного срока.
Когда счет войны начал измеряться неделями, я доверяла своей армии, как никогда. Над нами постоянно летали вертолеты – так близко, что чуть не задевали верхушки деревьев своими хвостами. Вначале я пугалась этих громких звуков, но быстро поняла, что это свои. И бояться их не нужно. Страшнее было, когда летали самолеты немного выше – вот тогда волей-неволей я задумывалась о том, что этот самолет может быть чужим, и кабы с него не прилетело чего-то.
Когда счет войны начал измеряться неделями, мне постоянно кто-то предлагал уехать за границу. Но я все больше укреплялась в желании остаться здесь, на своей земле. Даже не смотря на то, что многодетных отцов с малолетними детьми все же по закону выпускали из Украины. Единственная возможность, которую я оставляла для себя открытой – уехать в Нидерланды, Канаду или Великобританию, чтобы обучиться там домашнему акушерству. Эти планы и так давно созревали во мне – задолго до начала войны. Так что я потихоньку, но очень нехотя, читала об условиях для украинских беженцев в этих странах.
Когда счет войны начал измеряться неделями, я просмотрела много видео-обращений известных украинцев – блогеров, певцов, шоу-менов, актеров, журналистов – много их обращений к россиянам. С призывами услышать, увидеть, посмотреть правде в глаза, признать, помочь. Я видела искренние слезы и страх на не накрашенных лицах у тех, кого мы привыкли видеть "с иголочки" на обложках глянцевых журналов или в отфотошопленных клипах. Я гордилась каждым из них, сочувствовала каждому из них, удивлялась тому, сколько ЖИЗНИ скрывалось внутри них – за выученными фразами и поставленными движениями. Мои хорошие, пусть весь этот ад закончится поскорее, но та жизнь и искренность, и смелость быть настоящим живым человеком, пусть останется с вами навсегда.
Когда счет войны начал измеряться неделями, я смотрела то самое, взорвавшее интернет, обращение Маши Ефросининой к русским.